Вопрос о соотношении интересов отдельного человека и государ­ства остается актуальным на протяжении многовековой истории че­ловечества.

Поэма «Медный всадник» — итог размышлений поэта о личности Петра I, о русской истории и государстве, о месте в нем человека.

В этом произведении органично сочетаются повествование о судьбе заурядного жителя Петербурга, пострадавшего во время наводнения, — Евгения и историко-философские размышления о государстве, становле­ние которого связано с личностью и деятельностью Петра. На первый взгляд, между этими двумя героями лежит непреодолимая пропасть, их разделяет не только время, но и место в истории и жизни государства. Один из них царь, великий преобразователь, а другой — «маленький че­ловек», бедный чиновник, никому не известный. Но поэт удивительным образом скрещивает их линии жизни.

Вступление — это гимн «строителю чудотворному», вождю нации, интересы которого неразрывно связаны с общегосударст­венными. Не случайно здесь используется местоимение «мы» («от­сель грозить мы будем шведу»). Замысел Петра поражает своей грандиозностью: вопреки всему, даже самой природе, создать пре­красный город «в топи блат» и тем самым «в Европу прорубить окно». Результат его деяний — построен город, которым восторга­ется Пушкин, стихия усмирилась, а сам Петр стал «державцем по­лумира».

Описание жизни бедного петербургского чиновника дается как антитеза рассказу о великом царе-реформаторе. Интересы Евгения связаны с мечтами самого обыкновенного человека о семье, доме, ра­боте. Но им не дано осуществиться из-за того, что во время страшно­го наводнения его невеста Параша погибла, а сам Евгений, не выдер­жав этого потрясения, сошел с ума. Кто виновен в этом?

Вначале может показаться, что ответ очевиден: стихия, которая сметает все на своем пути. Но вдруг появляется иной мотив: во время наводнения народ «зрит божий гнев и казни ждет». Почему так про­изошло? Ответ возникает в кульминационной сцене, когда спустя год сумасшедший Евгений, бродя по городу, оказывается рядом с памятни­ком Петру I. Это уже не столько «строитель чудотворный», сколько символ жестокой государственной власти, которая тоже является ре­зультатом деятельности Петра. На миг сознание несчастного Евгения проясняется, и он бросает обвинение медному истукану: «Ужо тебе!..». «Кумир на бронзовом коне» грозен и беспощаден, потому что он — символ той государственной системы, которая «уздой железной» вздернула на дыбы Россию. Вот что, как следует из развития идеи про­изведения, противостоит интересам обычного человека, и финал по­эмы — гибель Евгения, с этой точки зрения, вполне закономерен.

Этот трагический конфликт интересов государства и отдельной личности кажется неразрешимым и вечным. Пушкин показал, что на­дежды и чаяния каждого отдельного человека, пусть даже «маленько­го», не менее важны, чем интересы государства.