Сочинение

Есть «чтение для ума», а есть «чтение для души». Читая учебную литературу, мы стремимся схватить суть, запом­нить главное. И если читать приходится много, то очень важно обладать скоростью чтения. Для этого даже сущест­вуют специальные методики. Совсем другое дело — чтение для души в редкие часы отдыха.

Замечательный русский писатель Владимир Солоухин с особенной теплотой и трепетностью рассказывает об одном из своих любимых писателей Сергее Тимофеевиче Аксакове. Сегодня существует проблема снижения интереса к чтению, замены истинной литературы «легким чтивом». Косвенное отражение эта проблема находит в эссеистическом тексте Солоухина. Основная авторская мысль заключается в пред­ложении «Если бы меня попросили назвать главное качест­во аксаковских книг, притом одно, я назвал бы душевное здоровье, которое невольно переливается в читающего эти книги». Действительно, «здоровое чтение» исключает не­брежность, суету, мельтешение, это Пушкин, Тютчев, Тур­генев. У каждого свой список писателей «для души».

На моей книжной полке есть несколько любимых книг. Но особое место занимает сборник стихов Сергея Есенина. Первое знакомство с его стихами произошло давно, и этот поэт навсе­гда стал любимым. Когда мне грустно, плохое настроение или просто скучно, я беру в руки любимый сборник и погружаюсь в обволакивающую мелодичность есенинских стихов:

Все мы, все мы в этом мире тленны, Тихо льется с кленов листьев медь. Будь же ты вовек благословенно, Что пришло процвесть и умереть.

Так просто, естественно и мудро мог сказать только на­стоящий гений.

В наш век стремительного развития технологий книги порой кажутся устаревшим источником знаний. Конечно, источников информации сегодня предостаточно, но особую атмосферу общения с книгой не сможет заменить ни один гаджет. Что удивительно, чтение электронной книги не приносит такого удовольствия, как общение с книгой бу­мажной, традиционной. Запах новой бумаги, шуршание пе­реворачиваемых листов создают особую атмосферу контакта с писателем. И здесь не важна скорость чтения, выбор авто­ра и жанра, важно, чтобы это была «настоящая книга».

Пусть в жизни каждого моего сверстника будет любимый автор и любимая книга.

Текст

(І)Известно, что молодежь овладевает теперь скоростным методом чтения. (2)Моя дочь читает в восемь раз быстрее, чем я. (З)Есть у меня еще одна знакомая, которая привыкла читать, что называется, по диагонали и ведь успевает схва­тить основное содержание, информацию, содержащуюся на таким методом прочитанных страницах. (4)Переспрашиваю, экзаменую — схватила. (5)И вот даю для эксперимента Ак­сакова. (б)Наблюдаю: вот сейчас должна перелистнуться страница, потом другая. (7)Скоростной метод чтения. (Нет, страница не перелистывается. (9)Страница читается медленно, с прочитыванием каждой строки, каждого слова. (Ю)Только время от времени слышатся восклицания:

— Какая прелесть, какое очарование! (И)Слушай, да он волшебник, кудесник!

(12)В первые пятнадцать довоенных лет моей жизни, живя в деревне, учась в средней школе, и я как-то не удо­сужился прочитать Аксакова. (13)Возможно, и не было его в скудной школьной библиотеке, да и очередность... (14)Надо прочитать Пушкина с Лермонтовым, Гоголя с Тургеневым, Некрасова с Гончаровым, хотя бы «Сон Обломова» в преде­лах школьной программы. (15)Да еще (уже без школьной рекомендации) — «Три мушкетера», «Отверженные», «Со­бор Парижской богоматери», «Человек, который смеется», «Таинственный остров», «Всадник без головы», «Последний из могикан»... (16)Да еще весь Джек Лондон, да еще «Борь­ба миров» и «Человек-невидимка»... (17)Не дошел черед до Аксакова. (18)В институтской программе Аксакова тоже не было. (19)Но он существовал, пока еще не читанный. (20)Во время студенческой прогулки могли забрести в Абрамцево, в бывшее именьице Аксакова, связанное мемориально с круп­нейшими деятелями отечественной культуры, как-то: Вас­нецов, Врубель, Серов, Коровин, Поленов, Нестеров.

(21)Но однажды, когда освободилось два часа дневного времени, по какому-то наитию я взял да и пошел на дет­ский утренний спектакль (пятнадцать шагов от ворот ин­ститута до входных театральных дверей), а давали в то утро «Аленький цветочек» Аксакова. (22)Там, в сказке, девице- красавице, чтоб перенестись с места на место за тридевять земель, надо было надевать золотое колечко на мизинец правой руки, мне же и колечка не потребовалось. (23)Дело не в театральном представлении. (24)Не первый же раз пришел я в театр! (25)Да шастали и по киношкам, где тоже ведь можно перенестись на время бог знает куда. (26)Дело все было в атмосфере сказки, в той ласковой русскости, в которую я погрузился и которая тотчас пробудила в душе добрые и светлые чувства. (27)Так резок был контраст, так велико расстояние от атмосферы до атмосферы, от климата до климата, от чувств до чувств, что сидел не дыша, заво­роженный, ошеломленный, ошарашенный, чувствуя, как чем-то теплым и светлым омывается душа.

(28)Если бы меня попросили назвать главное качество ак- саковских книг, притом одно, я назвал бы душевное здоро­вье, которое невольно переливается в читающего эти книги. (29)Отступают на второй план суета, нервозность, всякая ме­лочность, торопливость, мельтешение — все, что мешает нам взглянуть вокруг ясными и спокойными глазами. (ЗО)Если каждый из нас попытается присмотреться внимательно к своему собственному чувству родной земли, то он обнаружит, что это чувство в нем не стихийно, что оно организованно и культурно, ибо оно питалось не только стихийным созерца­нием природы как таковой, но воспитывалось всем предыду­щим искусством, всей предыдущей культурой.

(31)Любовь к родной земле воспитывали в нас Пушкин, Лермонтов, Тютчев, Фет, Тургенев, А.К. Толстой, Некрасов, Лев Толстой, Блок, Есенин, Левитан, Поленов, Саврасов, Нестеров, Куинджи, Шишкин... (32)Так что же, разве на последнее место мы поставим в этих рядах (а они многочис­ленны) имя Сергея Тимофеевича Аксакова?

(По В. Солоухину)